When my wife told me she was pregnant, I got that stomach-churning sensation that hits you on a plunging roller coaster. I was excited, yes, but... oh my God. Parenting was for, well, parents.
So here I stand, bug-eyed and sweating buckets like some poorly-drawn cartoon character, the question marks floating in the air around my head while I try to prepare myself for the complete care and responsibility of another living being besides my cat. I'm responsible for making sure this little human doesn't grow up and turn into a complete monster. If the child turns out a social moron-- my fault. If the babe can't find Luxembourg on the map, blame me for not providing a better education. They'll need therapy, and of course that will be on my head too. So many opportunities for wrong turns!
I remember the day my father sat me down and awkwardly told me about the birds and the bees; it was perhaps the most excruciating and embarrassing half hour of both our lives. I can't do that to another human being.
Maybe I'm getting a little ahead of myself here. I can do this, I say; I'll be a great father. My child will be reared a well-rounded, educated, upstanding citizen of the world, and he or she won't hate me.
And then I imagine the baby, still safe within the confines of my wife's belly, suddenly opening an alarmed eye as the thought enters his or her mind: "What if my dad just can't hack it? | Когда жена сказала, что беременна, внутри все ухнуло, будто понесся вниз на американских горках. Здорово, нет слов, но... знаете, дети - это скорее для тех, кто уже родители.
Я так и застыл на месте: с выпученными глазами, взмокший от пота, над головой, как в скверно намалеванном мультике, кружат вопросительные знаки, и вот я пытаюсь свыкнуться с тем, что скоро придется ухаживать за ещё одним живым существом, кроме кота. Я буду в ответе, если этот человечек вырастет чудовищем. Моя вина, если он станет тупицей в общении. Если он не сможет найти на карте мира Люксембург, значит, я не сумел дать ему приличное образование. И если понадобятся психологи, это будет именно моя головная боль. Сколько всего можно сделать не так!
Как сейчас помню: папа усадил меня рядом и, запинаясь, принялся объяснять про пестики и тычинки. Думаю, то был самый мучительный и неловкий разговор что в моей, что в его жизни. Никогда не смогу так терзать другого человека.
Возможно, я забегаю далеко вперед, но твержу себе: "Все получится, ты будешь хороший отец". Мой малыш вырастет толковым, образованным, достойным гражданином этого мира, и ему не в чем будет меня винить.
А сейчас я просто вижу в мыслях, как это дитя, все еще в уютном мамином животике, тревожно приоткрывает глаза и гадает: "Ты справишься, пап?" |