Antes de que continúes, querido lector, debo advertirte que la peregrinación a Roma que estoy a punto de relatarte fue un perfecto desastre. Si esperas encontrar en este libro una historia de superación, hazañas físicas, fuerza de voluntad y victoria sobre uno mismo, es mejor que dejes ya la lectura, para evitar una decepción. Como sabiamente decía Aristóteles (digo yo que sería Aristóteles, porque era un señor muy sabio y decía muchas cosas): «Dichoso quien ocupa su tiempo en meditar sobre sus propios logros, porque tendrá mucho tiempo libre».
La triste realidad es que apenas hubo plan o propósito que no rompiéramos a lo largo del camino mis dos compañeros y yo. De hecho, empezamos incumpliendo la primera norma de toda peregrinación y esta primera transgresión marcó el tono general de todo nuestro viaje. Lo dicho, un desastre de peregrinación.
La primera norma de toda peregrinación dice, sencillamente, que el camino debe comenzar en la puerta de la propia casa. De otro modo, apenas puede hablarse de peregrinación. Cuando un peregrino medieval decidía caminar hasta Santiago (o era amablemente invitado a hacerlo por su confesor, para purgar sus pecados), no iba en carroza hasta Roncesvalles para comenzar allí su camino. No. Se calzaba las alpargatas, tomaba el cayado y el zurrón, se despedía de la familia entre las abundantes lágrimas de sus parientes más próximos y echaba a andar los meses que hicieran falta hasta llegar a su destino (si los bandidos, los animales salvajes, el frío, el hambre o las pestes no acortaban sensiblemente la peregrinación, claro).
Nosotros, sin embargo, no teníamos los tres meses que habríamos tardado en hacer el viaje entero hasta Roma desde nuestra casa a base de alpargata y carretera. Así pues, decidimos hacer lo más parecido posible. Como no podíamos salir andando desde España, fuimos en avión hasta una de las antiguas Españas, para salir desde allí. Es decir, viajamos hasta Nápoles. Porque Nápoles y Sicilia, aunque parezca mentira, fueron un tiempo Españas. Cuando las monedas de Felipe II decían Hispaniarum Rex, era una forma abreviada de decir Rey de Nápoles, de Sicilia y de otros muchos sitios. La bella ciudad de Nápoles fue una de las joyas de la Corona española (o aragonesa) durante dos siglos y medio, poco menos tiempo que Argentina, por ejemplo. Es una muestra del triste estado de nuestro sistema educativo que casi nadie sea consciente de ello. | Прежде чем продолжить, дорогой читатель, должен предупредить тебя, что паломничество в Рим, о котором я собираюсь рассказать, оказалось полным провалом. Если ты ожидаешь найти в этой книге историю о победах, героических подвигах, силе воли и преодолении себя, лучше сразу отложи ее, чтобы избежать разочарования. Как мудро заметил Аристотель (то есть я считаю, что это был Аристотель, поскольку он был очень мудр и много чего говорил), «счастлив тот, кто размышляет над своими достижениями, потому что у него остается много свободного времени». Печальная правда состоит в том, что на протяжении нашего путешествия вряд ли нашелся хотя бы один план или замысел, которые мы с моими двумя спутниками не пустили бы под откос. Фактически, мы и начали с того, что нарушили главное правило любого паломничества, и это первое нарушение задало тон всему нашему путешествию. Хотя какому путешествию, настоящей катастрофе. Главное правило паломничества состоит всего-навсего в том, что отправляться в путь следует от дверей собственного дома, а иначе его и паломничеством-то будет трудно назвать. Когда средневековый паломник решал дойти до могилы святого Иакова в Сантьяго-де-Компостела (или если его из лучших побуждений, для искупления грехов, отправлял туда духовник), он ведь не ехал в карете до Ронсеваля, чтобы оттуда начать свой путь. Нет. Он обувал пеньковые сандалии, брал котомку и посох, прощался с рыдающими родными и близкими и отправлялся в дорогу, которая через несколько месяцев и должна была привести его к цели путешествия (разумеется, если разбойники, дикие звери, холод, голод или чума не заканчивали его более прозаическим образом). Однако у нас не было трех месяцев, которые требуются на пеший переход от нашего дома до Рима. Поэтому мы решили хотя бы постараться сохранить его максимальное подобие. И поскольку идти весь путь пешком из Испании мы не могли, то долетели на самолете до одной из прежних испанских провинций, чтобы начать паломничество оттуда. Говоря о «прежних испанских провинциях», я имею в виду Неаполь, поскольку он, как и Сицилия, когда-то принадлежал испанской короне, даже если сейчас это кажется невероятным. Когда на монетах времен Филиппа II чеканили надпись Hispaniarum Rex, то таким образом в краткой форме указывали на его обладание Неаполем, Сицилией и многими другими землями. Прекрасный Неаполь на протяжении двух с половиной столетий был одной из жемчужин испанской (или арагонской) короны, чуть меньше, чем, например, Аргентина. То, что об этом почти никому не известно, говорит лишь о печальном состоянии нашей образовательной системы. |